17 февраля 1938 года на Бутовском полигоне под Москвой было расстреляно 502 человека. Это был второй день по числу расстрелянных в тот год на бутовской фабрике смерти. Среди них были священнослужители, православные миряне, люди, которые называли себя атеистами, и люди, прямо враждебные Церкви, люди разных профессий и социальных категорий. 31 человек из числа казненных в тот день был впоследствии причислен Русской Православной Церковью к лику святых. И среди них протоиерей Иоанн Тихомиров.
Священномученик Иоанн родился 13 августа 1876 года в городе Владимире в семье мелкого чиновника, состоявшего в чине коллежского регистратора, Петра Федоровича Тихомирова и его супруги Ольги Васильевны. Иван был старшим в семье. При рождении второго ребенка Ольга Васильевна скончалась. Вскоре умер и Петр Федорович, и детей взял к себе на воспитание его отец, уже тогда бывший в преклонных годах, протоиерей Феодор Тихомиров, настоятель Успенской церкви в селе Караваево Покровского уезда Владимирской губернии, на попечении которого всю его жизнь были сироты: сначала его младшие сестры, затем сироты-племянники, а в конце жизни — сироты-внуки.
За пять лет до кончины протоиерея Феодора, в 1889 году духовенство праздновало тридцать лет с того времени, когда он получил пост благочинного. Священники тогда отметили, что его главное качество — мирный дух, позволявший ему примирять враждующих. По благословению архиепископа Владимирского и Суздальского Сергия (Спасского) священнику был подарен крест с украшениями от духовенства благочиния. Отвечая на хвалебные речи, протоиерей Феодор сказал: «Вспоминая пройденное мною служение, я не усматриваю в нем ничего особенно выдающегося, за что имел бы право удостоиться такой почести, — кроме разве только того, что, проходя должность благочинного, <…> я относился к вам с искренней любовью и сердечным благожеланием мира между всеми, всемерно стараясь делать добро одинаково всем. Но и такому миролюбивому моему к вам отношению <…> весьма много способствовали вы же сами вашим ко мне расположением и доверием, ревностным исполнением пастырских обязанностей. <…> Не находя со своей стороны каких-либо особенных заслуг, я не иначе могу объяснить настоящее ваше чествование, как только одним вашим снисхождением к моей старости, одною братской, христианской любовью, которая, по слову Апостола, долготерпит, милосердствует, вся любит, вся терпит».
Отец Феодор делал всё от него зависящее, чтобы заменить сиротам-братьям отца, заботился о воспитании, образовании и, наконец, об устройстве дальнейшей их жизни. В 1890 году Иван окончил Владимирское духовное училище и поступил во Владимирскую духовную семинарию, которую он окончил в 1897 году по первому разряду и был назначен законоучителем Свозенской церковноприходской школы, располагавшейся в Юрьевском уезде. Вскоре он обвенчался с Валентиной Николаевной Никольской, выпускницей Владимирского епархиального училища.
24 июня 1898 года архиепископ Сергий определил его служить в Успенскую церковь в селе Шиморское Меленковского уезда, и 20 июля того же года епископ Муромский Платон (Грузов) рукоположил его во священника. По рукоположении отец Иоанн был назначен законоучителем народного училища в селе Песочном и членом строительного комитета по возведению здесь каменного храма, который создавался с целью духовного просвещения местных жителей, многие из которых состояли в расколе.
Трудно было предположить, отмечал отец Иоанн, чтобы в этом месте при православных жителях, весьма холодно относившихся к храму Божию, при преобладании раскольнического населения мог появиться прекрасный храм. С неохотой жители согласились выделить под храм участок земли, еще труднее было удержать закрепленный за храмом участок земли, где шла выделка кирпичей для постройки: подстрекаемые раскольниками, жители не раз предпринимали попытки вернуть этот участок в общее пользование, что создало бы большие сложности в строительстве. За труды по возведению храма отец Иоанн получил в 1900 году нарочитое благословение от архиепископа Сергия. В 1903 году он был награжден набедренником.
30 декабря 1907 года отец Иоанн был переведен в Покровский собор в городе Меленки, назначен уездным наблюдателем церковноприходских школ в Меленковском уезде и членом Меленковского проповеднического комитета. В 1909 году он был награжден скуфьей, а в 1916 году — камилавкой. В 1919 году он был награжден наперсным крестом, в 1926-м — возведен в сан протоиерея.
В Покровском соборе отец Иоанн прослужил до 1930 года, когда был направлен в храм Иерусалимской иконы Божией Матери в селе Воспушка Орехово-Зуевского округа Московской области. 17 декабря 1932 года он вернулся служить в Покровский собор в Меленках, 17 апреля 1933 года — переведен в Покровский храм в селе Власьево Коробовского района Московской области, 24 марта 1936 года — в Покровский храм в селе Новоселебное Болоховского района, 1 июня 1936 года — назначен в храм Казанской иконы Божией Матери в селе Петровском Шатурского района, где служил в то время протоиерей Александр Сахаров.
Отец Иоанн поселился здесь в доме Игнатия Ионовича Фролова, работавшего машинистом на паровозе; впоследствии, когда священник был арестован, Игнатий Ионович охарактеризовал его представителям власти как высоконравственного человека, а на вопрос следователя об отношении священника к советской власти ответил, что никогда не слышал от того клеветы на советскую власть.
Летом 1937 года в клубе в селе Петровском местные активисты провели собрание, на котором главным был вопрос о закрытии храма. 15 ноября 1937 года сотрудники НКВД арестовали священника Александра Сахарова и 3 декабря его расстреляли, но в храме продолжали совершаться богослужения. Между тем Шатурский городской комитет коммунистической партии принял категоричное решение о закрытии Казанского храма, дав соответствующее указание партийному активу в селе Петровском. Но как это сделать при служащем священнике и множестве прихожан, активистам было не ясно.
Секретарь партийной организации в селе Петровском Кузьма Платонов и местный активист Яков Кирсанов пошли посоветоваться об этом с помощником уполномоченного Шатурского районного отдела НКВД Сироткиным. Тот заверил пришедших, что он всё оформит, им нужно лишь зайти к нему на следующий день и расписаться.
Они ушли, а Сироткин стал обдумывать, чем заполнить протоколы допросов новоявленных свидетелей. Из-за преследования духовенства священник, по мысли Сироткина, должен был враждебно относиться к советскому строю. После того, как предыдущего священника Александра Сахарова в ноябре прошлого года арестовали, он должен был ему сочувствовать и, конечно же, публично о том заявлять, распространяя тем самым клевету о незаконных арестах, о том, что большевики мучают священнослужителей ни за что, и приводить этот случай в качестве доказательства. Само собой разумеется, что священник должен был говорить, что советская власть организует гонение на христианскую веру, но придет время, и гонители понесут кару от Бога. Всё это Сироткин написал в протоколах для лжесвидетелей.
Платонов и Кирсанов пришли к следователю на следующий день и расписались под сочиненными им показаниями, не читая их и не придавая им большого значения, — им было безразлично, говорил один из них, каким образом храм будет закрыт.
26 января 1938 года протоиерей Иоанн был арестован и помещен в одну из тюрем в Егорьевском районе. На следующий день помощник оперуполномоченного районного отдела НКВД Сироткин допросил священника.
На этом допросы были закончены. 29 января начальник Шатурского городского отдела УНКВД Московской области составил обвинительное заключение.
11 февраля 1938 года тройка УНКВД по Московской области приговорила священника к расстрелу, и он был отправлен ожидать очереди на расстрел в Таганскую тюрьму в Москве. Протоиерей Иоанн Тихомиров был расстрелян 17 февраля 1938 года и погребен в безвестной общей могиле на Бутовском полигоне под Москвой.
