Беседа о подвиге с архимандритом Мелхиседеком (Артюхиным)
Настоятель московского подворья Оптиной пустыни и храма Покрова Пресвятой Богородицы в Ясенево, пресс-секретарь Синодального отдела по монастырям и монашеству архимандрит Мелхиседек (Артюхин) продолжает беседу о подвиге. Как правильно подвизаться, чтобы «не сломаться»? Важны ли «малые шаги»? Когда промолчать – подвиг, а когда, наоборот, подвиг – высказаться?
– Отец Мелхиседек, как определить для себя меру подвига? Это подвиг – если человек, начавший ходить в храм, себя к этому понуждает? Где тут духовные плоды? Что, достаточно просто прийти в храм и отстоять службу? Но, с другой стороны, он мог бы и не пойти, мог бы поспать подольше в воскресенье…
– Безусловно, в духовной жизни существуют ступеньки. Вот как в школе: первый класс, второй, третий… – так же и здесь. И мы через две ступеньки перескочить не можем. Вообще-то надо начинать с малого. То, о чем вы сказали, как раз пример малого и есть. Я эти внешние подвиги не люблю, но у аввы Дорофея есть описание того, с чего начинается воздержание. Перескажу применительно к русским реалиям. Вот ты наложил себе тазик щей – не доешь две ложки. Из тазика щей – две ложки. Наложил тазик гречки – две ложки не доешь. Тоже маленький подвиг. Воздержание с этого начинается – с двух ложек.
Как-то мы беседовали с нашим прихожанином, который хотел взять некий обет – и называл что-то внешнее. А я ответил ему: лучше бы ты три месяца не гневался или чтобы твой гнев не доходил до языка. На что-то внешнее мы готовы! Вот у католиков традиция: надо часть пути к некоей святыне проползти на коленях – помнится, передачу смотрел об этом. Даже дорожки коленями протерты. Может, и это в какой-то мере является подвигом, и хорошо, что кто-то себя понуждает так делать. Но принудить себя держать язык за зубами – это подвиг гораздо больший. И вот с этого начать надо бы. Пообещать себе и людям: в течение этого дня или недели я сдерживаюсь, не выхожу из себя.
Как подавить гнев? Святитель Феофан Затворник пишет: сердце возмутилось гневом, раздражением – стисни зубы и молчи. Внутри-то кипит – а ты стисни зубы и молчи! Раз промолчал, два промолчал – потом твоя реакция на вещи, тебя раздражающие, уже будет поспокойнее. И еще: подумай, а может быть, ты сам дал повод к тому, что с тобой разговаривают не так, как тебе хотелось бы, и потому ты сердишься? Может быть, ты сам неадекватно реагируешь на совершенно безобидную вещь? Может, у тебя самого гипертрофированный взгляд на ситуацию, на человека?
Так что начинать надо с малого, идти к чему-то постепенно. У греков был замечательный девиз: ничего сверх. Ничего сверх! И Оптинские старцы жили в таком же духе: крайности – бесовские. Отказываюсь от всякой пищи, в храм хожу каждый день, молитвенное правило прежде ни разу не читал, не знал даже, что это такое – утренние и вечерние молитвы, а теперь заставляю читать себя полностью и все утренние, и все вечерние молитвы… Да лучше начать с Трисвятого и закончить упованием «Отец, виждь и упокой мой дух» – минутное правило. Кстати, отцы так и говорили: «Правилу маленькому, но постоянно исполняемому, цены нет». Епископ Игнатий пишет: за большим и непосильным правилом следует тотчас оставление всякого правила. Это очень важно – знать меру. Всё красит мера. Пусть это будет по чуть-чуть, но ежедневно и постоянно.
– Батюшка, вы справедливо сказали о важности умения хранить молчание, быть воздержанным в слове.
– Да, это один из способов нашего безопасного существования.
– Но многие психологи с вами не согласятся. Они утверждают, что нужно выговориться, и тогда ты успокоишься.
– Я вполне согласен с тем, что объясняться обязательно надо. Спустя какое-то время. Когда человек в духе и ты в духе. Сразу выплескивать все, что накипело, – это возможно только среди близких людей, кто способен понять. Но ситуации бывают разные: когда-то надо сразу все выяснить, когда-то надо сделать паузу. Во всяком случае, когда ты в гневе, что-то решать и объясняться почти невозможно. Говорите громко, чтобы вас услышали, говорите тихо, чтобы вас послушали. Начнешь орать – тебя услышат, но слушать не будут – и не послушают. Поэтому – повторю еще раз – всё должно иметь свою меру. И, кстати, это человек должен чувствовать.
Так и близкие люди, что бы ни произошло, что бы ни послышалось, что бы ни показалось, обязательно должны переспросить: а так ли это? И человек объяснит обстоятельства, которые способствовали этому разладу или, наоборот, не способствовали. Не всё так однозначно. Когда-то надо вовремя промолчать, а когда-то надо вовремя сказать, только не надо ничего говорить в гневе и перевозбужденном состоянии, потому что слово – не воробей…
